Форум

Пару месяцев назад я почувствовал себя идиотом. Которому не статьи писать, а улицу подметать. Причем поганой метлой. Меня вербовали в один московский медиа-холдинг – в качестве обозревателя нового журнала. И после беседы с директором милая 20-летняя девушка из кадровой службы вручила мне лист бумаги: «Это ваш жоб-оффер. Поставьте, пожалуйста, здесь свою подпись». Тут во мне сыграла семейная традиция. Дед в 30-40-е пару раз обживал тайгу по распоряжению товарища Ягоды (далее – Ежова, Берия). И вывел из сего опыта два постулата. Первый: советская власть - [цензура]. Второй: ничего не подписывай, не прочитав.

В данном случае завет деда вступил в явный конфликт с победным шествием новой эпохи. Потому как я не мог не только прочитать сей документ, но и понять, что это за зверь такой – жоб-оффер. «Не знаете, что это? – поползли вверх бровки девушки. - А как вы вообще собираетесь работать у нас с таким уровнем развития?».

ИДИ ТЫ В ЖОБ-ОФФЕР
Парировать было нечем. На ее стороне - сокровенное знание этого загадочного понятия, а на моей – только 20 лет работы в журналистике и докторская диссертация, да и та пока незаконченная. И я ушел, палимый солнцем и стыдом.

Позже выяснилось, что жоб-оффер – это предложение о работе. Это мне разъяснил старый однокашник из числа нового поколения менеджеров, делающих успешную карьеру в преуспевающей корпорации. Однокашник показывал мне отремонтированную с иголочки квартиру: «Тут у меня музыкальный центр, тут диван, тут СВЧ-печь, а там будет стоять рефрижератор». «Чего там будет стоять?» – удивился я, полагая, что целый грузовик в обычную московскую квартиру не влезет. И евроремонт не поможет. - «Рефрижератор», - объяснил бывший сокурсник покровительственно. – «Холодильник что ли?» - наконец дошло до меня. - «Ну да, раньше было такое слово».

Я подошел к Владу и положил руку ему на плечо. «Послушай, старина, - начал я проникновенным тоном. – Я смирился с тем, что ты работаешь чиф-файншнл-офи… в общем, кем-то работаешь. Смирился, что ты занимаешься то ли подготовкой бренчей, то ли анализом трендов. Смирился, что мы перестали вместе обедать в нашем любимом ресторанчике и ты теперь ходишь исключительно на «бизнес-ленч» и как людоед жрешь там что-то сырое под названием «сашими». Я даже готов терпеть, что в твоем доме невозможно смазать сосиску обыкновенной горчицей, а вместо этого ты подсовываешь зеленый пластилин под именем «вассаби». Но «рефрижератор» вместо холодильника…»

И ВЫРВАЛ ГРЕШНЫЙ МОЙ ЯЗЫК?
В предыдущем абзаце я попытался вместо «целый грузовик» написать слово «цельный». Но мой компьютер не позволил. С зубовным скрежетом он включал автоматическую программу транслита и вместо «цельный» у меня выходило «Wtkmysq».

«А может в этом и есть сермяжная правда?» - тоскливо думал я после четвертой попытки. - Может, русскому языку пора на свалку истории? Ну, подумаешь, Пушкин, Толстой… Ну, подумаешь, бабушки и дедушки поймут своих внуков только с переводчиком… Зато все получим по жоб-офферу и начнем «арбайтен» по западным стандартам».

Как невинно сейчас выглядит то, что лет двадцать назад называли «иностранщиной». Тогда вместо мышления мы вдруг получили «менталитет», оригинальность и качество стали называть «эксклюзивом», а образ – «имиджем». Даже появление «франчайзинга» и его старшего брата «мерчендайзинга» теперь вспоминается с умилением. Хотя тогда казалось, что это как минимум имена чертей из 9-го круга дантовского ада.

Выяснилось, что все это было детским лепетом на фоне могучего сашими… - тьфу! – цунами заимствований, которое превращает сегодняшнее общение русских профессионалов в обезьяний цирк.

Недавно у меня в одной из редакций поинтересовались, в чем заключается «хэви-контент» моей статьи. «Не знаю, - обескуражено ответил я. – Вот идея вроде есть, стиль тоже, говорят, присутствует. Вот цифры, вот факты, вот комментарии… А «хэви-контента»… боюсь, что нету совсем… А что, сильно скажется на гонораре?»

Оказалось, сильно: без «хэви-контента» никак. И это у них все рерайтеры и копирайтеры знают. С этой редакцией мы тоже расстались. Потому как я объяснил, что всегда считал себя журналистом. К тому же, простите за атавизм, русским журналистом. Плюс – отношусь к тому поколению, которое появилось на свет немного раньше пейджеров и Виндус98. Мол, «рерайтеров» мы еще в 17-м году «контентом» по «ньюс-руму» гоняли.

А десять лет назад в одной конторе, ознакомившись с моей биографией, сообщили, что по своим данным я идеально подхожу на место аккаунт-директора. «Идеально – это правильно, это прям про меня, - радостно согласился я. - И директором быть мне импонирует. В общем, я согласен. Только для начала объясните мне одну вещь. Что такое аккаунт?»

Ныне я, как и огромное количество обитателей России, знаю, что такое «аккаунт». Знаю и много других слов. Но хоть убей - не понимаю: какого контента надо повально заменять русские слова англицизмами?

Почему «кадровика» надо обзывать «ханд-хантером»? Он от этого умнее становится? Или работает эффективнее? Зачем вместо премии выплачивать «бонус»? Он больше, чем премия? Если больше, то я согласный…. Не больше? А чего тогда?.. А почему «тенденция» теперь называется «трендом»? А марка – «брендом»? Который к тому же пол России пишет через «э» - брэнд. Как приснопамятная пишущая машинка с турецким акцентом в конторе «Рога и копыта».

Еще одно словечко вошло в обиход - «на аутсорсинге». Красиво! По-русски – на подряде. Четко и ясно. У меня, например, сантехник работает на подряде, когда в унитазе га… контент застревает. Но я боюсь, что если он начнет ко мне «на аутсорсинге» ходить, то бутылкой я не обойдусь. Впрочем. уже. Недавно унитаз хотел починить. Звонок. Открываю дверь и упираюсь взглядом в лакированные ботинки. А над ботинками интеллигентное такое лицо без привычной синевы. «Специалиста по фаянсу вызывали?» - поинтересовался владелец лица с ботинками. «Чегой-то?» - слегка опешил я. «Вы унитаз меняете?» - поморщившись от непонятливости клиента, холодно осведомился сантехник. - «Я, да… а… это… где дядя Коля?» - «На пенсию вышел», - ботинки проследовали в мой сорти… простите, «дефикат-рум». «Ну все!» - понял я. – «Это мне дорого обойдется». И точно – выложил за установку в два раза больше стоимости самого унитаза. Хотя так и не понял, чем работа «специалиста по фаянсу» отличается от дяди-колиной.

СЛОВЕСНЫЙ АПГРЕЙД
Оказалось, что отличается. Ибо «как вы яхту назовете, так она и поплывет». Ибо, говоря словами героя Джигарханяна в «Собаке на сене»: «Дороже стоит граф!».

Например, предлагает вам некое учреждение провести обучение сотрудников. Как ныне принято - однодневное: «мы все учились понемногу, чему-нибудь и как-нибудь». Много за это дадите? Вряд ли. А если назвать это «коач-сейшн»? Ага! «Коач-сейшн» - это вам не баран чихнул, тут уж, понятно дело, придется раскошеливаться. А еще можно покормить обучаемых в перерыве. Накладно? Можно плеснуть кофе с сушками и обозвать это «брейк-кофе» - тогда обычное скупердяйство выглядит стильно и современно.

И за апгрейд можно взять гораздо больше, чем за обычную переустановку комплектующих. И «девелопер» выглядит куда почетнее (пардон – эксклюзивнее), чем «застройщик». Потому как застройщики, шельмы, на Руси спокон веку приворовывали. А девелоперы – они инвестируют. Совсем другой колер.

Что мы имеем в сухом остатке? Погоня за иностранщиной постепенно теряет всякий смысл и превращается в самоцель. А от специалистов часто требуется не подлинное знание своего дела – будь то строительство торговых центров или установка унитазов, - а владение заморским сленгом. Главное – глянец на фаянс навести.

Зато заимствования предоставляют широчайший простор для маскировки собственной несерьезности и несостоятельности. Например, российские банки, наперегонки раздающие кредиты по ростовщическим ставкам, озаботились дилеммой – то ли больше клиентов охомутать, то ли проверять кредитоспособность заемщиков. И придумали экспресс-проверку под названием «скоринг». Звучит солидно. Но в отрыве от европейской практики, где за каждым клиентом стоят многолетние кредитные истории, выглядит этот самый «скоринг» просто. В былые времена его можно было понаблюдать на любом вокзале. Правда, под другим именем – «наперстки». Потому как до уровня хотя бы кроссворда эта система проверки никак не дотягивает.

Автор как-то проверил этот самый «скоринг» на себе. В крупном торговом центре с интервалом в пять минут я подал заявки на одинаковый кредит в два отделения одного и того же банка. «Скоринг» длился 20 минут. И по прошествии этого времени в одном отделении мне сообщили, что «к сожалению, в кредите вам отказано», а в другом – тут же выписали искомую сумму. В обоих случаях у клерков были очень важные лица. Оно и понятно: «скоринг» - дело серьезное.

Банки вообще большие новаторы в деле усовершенствования нашего убогого языка. Чего стоит словосочетание «визуальный андеррайтинг». Вам страшно? Мне – нет. Потому как это значит, что 20-летнего клерка обучили «на глазок» определять кредитоспособность заемщиков. Мол, если дядя пришел с грязью под ногтями, в порванной тельняшке и с татуировкой «Здесь был Вася» на левой ягодице – это «не наш клиент». И вообще, не девелопер он никакой: наврал, подлец, в анкете.

Опять же из личного опыта: сижу в банке, заполняю вместе с кредитным экспертом заявление на ссуду. Доходим до пункта «ваш месячный доход». Когда я поставил «4,5 тыс. долларов», юный клерк снисходительно улыбнулся: «Простите, но я вам не верю». – «Почему?» - искренне удивился я, благо профессия моя весьма публична и доходы легко поверяемы. – «А на вас кроссовки, - объяснил «визуальный андеррайтер». – У меня зарплата 700 долларов, я и то туфли от Карло Пазолини покупаю». Тут настала моя очередь улыбаться: «Дитя мое, поверьте, когда вы будете зарабатывать больше 4 тысяч долларов в месяц, вам, возможно, будет глубоко плевать от Карло Пазолини на вас обувь или от папы Карло»…
Вал заимствований породил еще один эффект: теперь мат в обычном российском офисе – не роскошь, а средство связи.

Из прерогативы прорабов русский мат перешел в язык журналистов, финансистов, биржевиков и проч. и проч. Потому как заимствования лишают нас всех нюансов и эмоций родного языка. Судите сами: везде ныне устанавливают «дед-лайн». Ну и что? Как понять русскому человеку, что уже наступил не «просто дед-лайн», а «очень сильный дед-лайн»? А вот если к слову «дед-лайн» добавить что-то вроде «Абанамат!», то становится ясно: работу пора сдавать. Иначе бонусов не будет.

КАЖДЫЙ ПИШЕТ КАК ОН СЛЫШИТ
Полтора года назад мне пришлось по работе отправиться на Чернобыльскую АЭС. И самым необычным, неестественным, аномальным там показались вовсе не вид циклопического саркофага над печально известным 4-м реактором, не двухметровые мутировавшие сомы в обводных каналах и даже не покинутые людьми городки в «зоне отчуждения».

На одном из участков дороги, среди мотков колючей проволоки и бетонных блоков КПП, у которых дозиметристы в желтых куртках «слушают» выезжающие из «зоны» КамАЗы, зажато строение с надписью «Duty free». «Зону» пересекает украинско-белорусская граница и на этом участке воздвигли магазин бесплошлинной торговли. Мол, все как положено в «большом мире».

Только неясно, что выглядит большей мутацией.

И вот здесь и таится опасность. Любой психолог скажет, что название вещи или явления в конечном счете влияет на их восприятие. Сломанный язык приводит к сломанному восприятию мира. К сломанному менталитету, наконец, да простит меня Даль.

Например, одна моя знакомая недавно сообщила, что она меня «зафрендила». «Я щекотки боюсь!» - на всякий случай предупредил я и поинтересовался, что это такое. Выяснилось, что наши блоги в Интернете теперь соединены. И мы можем там «френдить». То есть дружить. Потому что она много работает и дружить «в реале» не имеет времени. Поэтому только «френдит». А для более интимных отношений у нее «аська».

«Френдить» я отказался. Во-первых, лень писать «за бесплатно». Во-вторых, как сказал бы сейчас поэт, «дружить бы рад - зафрендиваться тошно». Что-то в этом есть неестественное. Как у модных ныне стразов от Сваровски: хорошее имя для подделки.

А недавно у семейной пары моих друзей – очень современных - случился кризис. Она работает в «бэк-офисе», он сидит в «ньюс-руме». Она занимается клирингом, а он, как гласят буклеты его фирмы, «дизайном&версткой». И вот в семье - кризис&скандалы. Маячит развод и девичья фамилия. И ушли мои друзья в «поиски себя».

«Жена считает, что нам надо перестроить наш «лайф-стайл», - рассказал мне Андрей. – «Она ходит на комьюникатив-тренинги и мы занимаемся ментальным сексом».
«Чего вы делаете?» - переспросил я. «Ментальным сексом занимаемся», - повторил мой друг. – «Да уж это точно!» - «А чему ты смеешься?» - «Да просто… ты никогда не думал как словосочетание «ментальный секс» переводится на русский?...».
Думал он примерно с минуту. «Так это что ж… получается… что мы заняты мозгое…вом?»
«Вот именно, Андрюш. А заодно этим занята та самая комьюникатив-коач-тренинг-фирмешка, которой твоя жена каждый месяц отдает триста долларов. Так что отбери у нее деньги, купи на них цветов и хорошего вина, подкарауль вечером дома и попробуй отделить слово «ментальный» от слова «секс». Можешь колотушкой добавить… больше будет пользы… для «лайф-стайла».

Любопытно, но совет подействовал. Уж больно сильное впечатление на моего друга произвел перевод «ментального секса».

КТО Я? ГДЕ Я?
Забавно, что апологеты «рускости» и «советскости», когда-то рьяно бичевавшие «поклонников Запада», во многом оказались правы. «Сегодня он танцует джаз, а завтра родину продаст». Мы думали, что это смешно, а выяснилось, что в России это вполне реально. И есть куча людей, готовых соглашаться и даже присоединиться к убийству родного языка.

Высокие слова? Да, это нынче – вне «трендов». Но почему-то не хочется идти на «блокбастер» и жевать там «поп-корн». Лучше посмотрю кино и съем кукурузу. И почитаю на досуге «Дом с мезонином». Потому как боюсь, что в варианте «Коттедж с пентхаузом» мы что-то потеряем. Что-то важное и нужное. На фоне которого опасность оказаться «сырьевым придатком» Запада куда как менее неприятна. Потому что есть опасность оказаться его «ментальным» придатком.

…Очень не хочется показаться ретроградом. Понятно, что язык – дело живое и ему приходится меняться и впитывать в себя новое. Понятно, что когда-то «трамвай» и «тротуар» казались надругательством над русским языком. И автор вовсе не призывает вместо «алло» говорить в телефон: «Внимаю». Но… Есть смысл все же хоть иногда задаваться простым трудом – перевести на русский. Чтобы случайно не потратить жизнь на… ментальный секс.

P.S. Кто знает, как отключить этот чертов транслит?

© Ян Арт
Обозреватель журналов «Профиль» и "BusinessWeek Россия"

10 мифов о русском языке
(«Science-Fact»)

Есть эталонные ошибки, на которые любят ссылаться блюстители русского языка: неправильное ударение в слове «одновременно» или путаница с родовой принадлежностью «кофе». Но существуют более интересные случаи. Большинство носителей языка, например, неправильно произносят фразу «мнения разнятся»: норма гласит, что ударение в этом глаголе должно ставиться на первом слоге.

1. Кофе
Кофе — заимствованное слово, заканчивающееся на букву «е», но мужского рода. В огромном большинстве такие слова приобретают в нашем языке средний род — так уж он устроен, и эта тенденция необыкновенно сильна. Например, «метро» было раньше тоже мужского рода (от «метрополитен»), даже выходила газета «Советский метро». Для иностранцев всегда загадка, почему в русском языке «кафе» среднего рода, а «кофе» — мужского. Но мужской род поддерживается наличием устарелых форм «кофий» и «кофей». Такой своеобразный языковый мемориал.

2. «в Строгине»
Анна Ахматова сильно возмущалась, когда при ней говорили «я живу в Кратово» вместо «я живу в Кратове». Другой литератор предлагал всем, кто говорит «из Кемерово», по такому же образцу говорить «из окно». Видимо, за то десятилетие, когда распространился новый несклоняемый вариант, мы успели забыть о том, что это правило всегда звучало иначе. Несклоняемые названия населенных пунктов возникли из языка военных, которым важно было давать начальные формы в сообщении. Возьмем, допустим, то же Кратово — из склонения «в Кратове» не ясно, Кратов это или Кратово. Один из наиболее авторитетных словарей сегодня, словарь Зализняка, пишет о несклоняемой форме так: «степень распространенности этого явления так велика, что, по-видимому, оно уже приближается к статусу допустимого».

3. «звОнить»
«ЗвОнит» — этот жупел возникает в любой тематической дискуссии. Есть логика, по которой в языке смещаются ударения, и, хотим мы того или нет, эти законы работают. Перенос ударения с окончания на корень закономерен — «куришь», «варишь» и «даришь» раньше тоже произносились с ударениями на последний слог, просто они этот путь уже прошли. Несмотря на то, что это злит всех очень сильно, мы действительно в будущем будем говорить «звОним».

4. Президент и Патриарх
На самом деле с прописных букв эти слова пишутся только при официальном титуловании, в текстах официальных документах. Например, в тексте Указа Президента Российской Федерации это слово пишется с большой буквы. А в газетной статье нет никаких оснований для этого, и нужно писать со строчной. Еще очень живуч миф, что «день рождения», поздравляя человека, нужно писать с двух больших букв — нет, оба слова пишутся с маленьких.

5. «в Украине»
Это очень болезненный вопрос, и он постоянно выходит за рамки лингвистики. Мы придерживаемся такой позиции: нормы русского языка складываются столетиями, и они не могут за пять, десять или двадцать лет измениться в угоду каким-то политическим процессам. Поэтому по-русски правильно говорить «на Украину». Вообще, образование предлогов не всегда поддается объяснению. Почему, например, «в школе», но «на заводе»? Так сложилось. Это многим не нравится, всем надо докопаться до сути. «Всему должно быть объяснение» — это еще один миф, очень многие вещи в языке нельзя объяснить.

6. Всегда должен быть один правильный вариант
Нехорошо, когда есть две нормы, как в случае со словом «творог». Это очень распространенный миф. Вариантность — это ни в коем случае не изъян для языка, наоборот, это его богатство. И ведь варианты бывают разные. Есть варианты равноправные, как в случае с творогом. Есть варианты категории «предпочтительный/допустимый», «современный/устаревший», и даже для ошибок в словарях есть свои градации. В орфоэпическом словаре, в словаре трудностей есть четкая система помет на этот счет. Допустим, нерекомендуемый вариант — «вандал», например. Есть неправильные варианты, есть грубо неправильные. Подход, при котором считается, что нужен только один вариант, характерен для словарей, адресованных работникам радио и телевидения. Есть словари, которые нацелены именно на то, чтобы показать динамику изменений и богатство норм языка. Словарь — это ведь не учебник, он не должен фиксировать единственно возможные варианты.

7. Вместо «кто последний» нужно говорить «кто крайний»
Об этом мифе еще Успенский писал в пятидесятые годы в книге «Cлово о словах». Успенский в книге объясняет еще, что у каждого предмета — у той же очереди — есть два края, и вопрос, таким образом, несостоятельный. У Колесова есть объяснение, что это использование «крайнего» вместо «последнего» заимствовано из украинского языка. Есть еще суеверие: все повально стали говорить «это был мой крайний спектакль, крайняя лекция, крайняя передача». У слова «последний» есть несколько негативных оттенков. Например, «плохой» — последний негодяй. Понятно, почему употребления этого слова избегают люди, рискующие жизнью: альпинисты, водолазы, цирковые артисты и летчики. Но когда мы в речи обычного человека слышим «когда я крайний раз был там-то», это звучит смешно.

8. Слово «кушать» говорят только невоспитанные люди
Была такая рекомендация в словаре речевого этикета, согласно которой можно употреблять этот глагол по отношению к детям, так могут говорить о себе женщины, но не должны говорить мужчины. Сложно сказать, насколько она справедлива, но она есть — в качестве простой рекомендации.

9. Местоимение «вы» всегда пишется с большой буквы
На самом деле «вы» пишется с заглавной буквы только при обращении к одному лицу и только в текстах определенных жанров: личные письма, служебные записки, листовки. Это, кстати, и для филологов не всегда очевидно. На Грамоте.ру есть раздел «Календарь конференций», куда приходят заявки от пользователей портала, и почти в каждом объявлении приходится править, потому что обращение к уважаемым коллегам включает местоимение «вы» с прописной буквы.

10. Электронные словари менее надежны, чем печатные
На сайте Грамота.ру выкладываются электронные версии печатных словарей — это один и тот же материал. По объективным причинам есть случаи расхождения в рекомендациях. Допустим, часто спрашивают, как ставить ударение в слове «тирамису». Раньше считалось, что норма словарно не определена, и так как это слово не устоявшееся, вы имеете право выбрать тот вариант, который вам больше нравится. Вышло академическое издание орфографического словаря 2012 года, и там зафиксировано «тирамису» с ударением на последнем слоге. То есть теперь, когда это слово получило прописку в языке и словарную фиксацию, ситуация прояснилась. Но, допустим, для слова «руккола» такой фиксации еще нет. Колебания в написании недавно заимствованных слов — это вполне естественно для языка. То же касается слов twitter, facebook и прочих. До сих пор не определено, как их писать. Возможно писать по-разному: в статье - «Фейсбук», используя кавычки и прописную букву, а в чате — со строчной и без кавычек.